Проклятье Тутанхамона - египетского фараона из XVIII династии, правившего с 1351 по 1342 год до н.э., до сих пор будоражит умы людей во всём мире.

ЯДЫ ДРЕВНИХ ЕГИПТЯН

Мы еще убедимся, что, если “пещерная болезнь” и впрямь была убийцей лорда Карнарвона и людей из его окружения, сам по себе этот факт не снимает печать проклятия, которой отмечены таинственные обстоятельства гибели их и других жертв. Дело в том, что у исследователей всегда оставалась в запасе еще одна версия: эта и другие болезни, до времени затаившиеся в грибках, могли быть просто-напросто изготовлены и законсервированы древними египтянами; ведь и по сию пору мало кто может сравниться с ними по части познаний в науке о ядах. 

Известный греческий медик Диоскарид среди множества своих наблюдений оставил и такую запись: “Уберечься от яда здесь чрезвычайно трудно, ибо египтяне готовят его так виртуозно, что и лучшие в мире чаще всего ошибаются в своих диагнозах”. И конечно же, в Древнем Египте известны были способы выращивания ядовитых грибков, знали там, и как отравить атмосферу гробниц, поставив тем самым надежный заслон всякому, кто осмелится нарушить покой фараона, но...

 Но вот осуществили ли они эти свои познания на деле? Говард Картер—а умер он 2 марта 1939 года, — не раз жаловался на приступы слабости, частые головные боли, даже галлюцинации — полный набор симптомов действия яда растительного происхождения. Вот почему принято полагать, что Картер избежал проклятия фараона в силу того, что практически не покидал Долину Царей с первого дня раскопок. День за днем получал он свою дозу отравы, пока, в конце концов, организм его не выработал устойчивый иммунитет. Что же, все выглядит вполне резонно, а может, так и было на самом деле. Однако...

Однако вскоре мы убедимся, что проклятия фараонов обладали качествами куда более тонкими, чем даже самые изощренные яды.

Нечего и говорить, что наука — особенно поначалу — заняла, мягко говоря, неуважительную позицию по отношению ко всему, имевшему хоть какое-то отношение к проклятию фараонов. Решительно все пыталась она объяснить с позиций своих достижений, а когда не получалось, в ход пускался тезис о пресловутой цепочке банальных случайностей и совпадений.

Вернемся к теме древнеегипетских захоронений, попробуем отыскать того убийцу, что, может быть, и по сию пору так ловко скрывается в плотной завесе всех этих случайностей, загадок и недомолвок.

Прежде всего, попытаемся еще раз определить общие симптомы и диагностику смерти людей, чьи судьбы так или иначе оказались связаны с проклятием фараонов. Эту тему очень глубоко копнул Филипп Ванденберг, подняв истории болезней, свидетельства очевидцев, биографические заметки из жизни не только современников, но и ученых, еще в прошлом веке имевших дело с гробницами древнеегипетских царей. Вот они — грозные признаки неизбежной трагической развязки: сильнейшая лихорадка, навязчивый бред, предчувствие близкой кончины; эмболия; скоротечный рак.

Та же патология, как известно, отмечалась и среди тех, кто гробниц и в глаза не видел, но с проклятием фараонов связано и немало других трагедий.

Но главное — все-таки попытаться найти настоящего виновника гибели именно археологов. Если речь идет о токсине, естественно, зараза может распространиться где угодно, и, кроме того, токсин этот могли использовать и наши современники — наследники древних знатоков приготовления ядов.

 Кроме того, грибки, о которых мы писали выше, обнаружены в организмах летучих мышей, обитающих в гробницах, нашли их и в ткани самих мумий.

СМЕРТЕЛЬНАЯ ЗАПАДНЯ

Нет, конечно, не стоит винить эти грибки во всех смертных грехах. Лорд Карнарвон, к примеру, умер по другой причине, хотя симптомы были те же. И вообще, за прошедшие тысячелетия на крышках гробниц фараонов накопились целые слои великого множества ядовитых экскрементов. Ну, например, личинка анкилостомы — ее выделения ничуть не менее смертоносны, чем те самые грибки.

 Египтяне, как мы уже говорили, были великие мастера по части извлечения ядовитых токсинов из организмов животных, из растений и т. д. Многие из этих ядов, оказавшись в среде, близкой к условиям их привычного обитания, сохраняют все свои смертоносные качества сколь угодно долго — время над ними не властно.

 Есть яды, действующие от одного лишь легкого к ним прикосновения, достаточно пропитать ими ткань или, к примеру, намазать стену; такие из них, как мышьяк или аконит, и, просохнув бесследно, нисколько не утрачивают своих качеств. Таким образом, и в глубокой древности не составляло никакого труда запечатлеть на гробнице несущий смерть знак. Вот текст итальянца Бельцони, археолога, еще в конце прошлого века в полной мере испытавшего на себе всю тяжесть фараонова проклятия: “Нет в этом мире места более проклятого, чем Долина Царей. Слишком многим из моих коллег оказалось не под силу работать здесь — в этих склепах не то, что двигаться, дышать невероятно трудно. Люди то и дело теряют сознание. Все время приходится работать в облаке пыли до того мелкой, что она забивает не только глотку и нос, но и все поры. Легкие не выдерживают нагрузок; добро б, если только пыль — мы дышим удушливыми испарениями, исходящими от мумий. Но и это не все: пещера (или галерея, как хотите), в которой уложены останки, выбита в скальной породе, и с потолка непрерывно сыплется слепящий песок. Мумии лежат повсюду навалом, зрелище эго ужасно, и мне стоило немало усилий привыкнуть к нему. Черные стены, мерцающие блики от зажженных факелов и свечей; в неверном их освещении каждый предмет, кажется, оживает, и они о чем-то толкуют между собой; покрытые пылью арабы в набедренных повязках — со свечами и факелами в руках более всего походят на ожившие мумии, и все это вместе образует какую-то жуткую мистерию... Однажды, не разобравшись толком в темноте, я присел, полагая, что подо мной — каменный выступ; оказалось, это мумия, мгновенно расплющившаяся под моей тяжестью. Напрасно я пытался опереться хоть обо что-нибудь — руки хватали пустоту, потом раздался тяжкий треск, какой-то шелестящий шум; мумии словно сами полезли из лопающихся гробов; человеческие останки, куски рваных бинтов и пыль, все пожирающая пыль... Не помню, сколько я провел времени не шелохнувшись, пока она не улеглась...”

 Перед тем как войти в гробницу, Говард Картер всегда проверял, насколько токсична ее атмосфера. Естественно, постарался он уберечься и перед тем, как посетить Тутанхамона. Уберечься — да, но как? “Настал наконец этот момент, — пишет Картер, вспоминая, как он подошел к погребальной камере фараона. — Руки дрожали, но в верхнем левом углу все-таки удалось проделать небольшую дыру. Там, внутри, тьма стояла кромешная, на всю глубину, на какую только могла пролезть железяка, которой я и пробил эту дыру. И всюду — пустота... Тогда я просунул внутрь зажженную свечу, чтобы убедиться, что там нет газов...”

 Кстати, о свечах. Надо думать, Картер пытался обнаружить газы, скопившиеся вполне естественным путем, но ничто не мешало современникам фараона применить свою методику отравления — ну, той же атмосферы, скажем. Так поступали, обладая при этом куда более скудными познаниями в этой области, в эпоху средневековья. Вот один из самых распространенных и простеньких методов: намеченная жертва зажигает свечу, фитиль которой пропитан мышьяком... Принято считать, что именно так отправили на тот свет святейшего папу — Клемента VI.

 Возникает лишь один вопрос: оставались ли зажженными свечи в погребальной камере перед тем, как ее опечатать? В таком случае, ядовитые газы со временем лишь настаивались бы там, густели, но отнюдь не испарялись, и, открыв дверь, грабители в буквальном смысле слова сходили в могилу. Поистине нет лучшей западни, чем хорошо замурованная гробница!

| Домой | Герои | Фото из фильма | Словарь мумийского языка | Юмор | Скринсейверы |

| Интересные ссылки | Об авторе | Анкета | Гостевая книга | Историческая справка | Актёры | Карта сайта |